- Вот и все. - Подытожила Урсула, переминаясь босиком на холодной земле. - Теперь посмотри, не выронил ли ты рядом с телами чего-нибудь своего и пойдем.

"Ну, Марк!Я конечно, знал, что ты любитель воровать каштаны из огня чужими руками.Собственно кто этого не любит..И идти по спинам своих сторонников..Но не до такой же степени!" Марк восседавший на спине Ансельма, который доблестно пыхтел и обливаясь потом(ну не слишком святые отцы привыкли к физическому труду), тащил на себе Верховного, изрёк, возведя перст к небесам «Ну уж извини! Сам понимаешь, что если я сейчас поскачу в одной сандалии по местному бурелому, мы не только не успеем к сроку, но и рискуем быть замеченными кем-нибудь, кто обязательно прибежит на мои вопли, когда я наступлю на особо острый корень..» Тут преподобный задумался «Мда уж..Дожил. Святой отец в одной сандалии.. Уж и не знаю что сделать..» в размышлениях «что делать» и «кто виноват», явно намечалась кастрация всех виновников до седьмого колена включительно, а так же публичное четвертование ложкой и так далее.. Но тут мысли о праведном возмездии были прерваны возгласом Ансельма, к которым он вообще-то уже привык.. Правда этот возглас немножко отличался от всех остальных. «Ну почему, ну почему нам нельзя просто прийти в ближайщее бюро инквизиции и потребовать нормального сопровождения, или хотя бы сандаль!» Тяжёлая ноша за его плечами мигом вскинулась, и гневливо начала отповедь «Ты что!Ведь тогда они узнают что мы здесь!Что нам пришлось шастать через это лишённое магии место, чтобы справится со СВОИМИ проблемами! Ведь наш отдел просто засмеют!! Нет! Ни в коем случае нас не должны увидеть наши братья-инквизиторы! Ты хочешь чтобы я вошёл в наши летописи как неудачник, проворонивший и вора, и артефакт, и нашествие мертвецов, а нам бы, НАМ предложили бы помощь! Это же был бы позор, чтобы в такой ерундовой работёнке, в нашем шансе реабилитроватся, нам предложили бы помощь!»"Хотя работёнка не такая уж ерундовая..Ну да ладно..Всё равно сами справимся..А не справимся мы - что тогда толку класть молодняк, который они пошлют?" и тут же добавил настороженным тоном.."Ёмое..Анс!Здесь кого-то недавно здесь выпотрошили!Видишь эти пятна?" Ансельм остановился и обеспокоенно уставился на лужу кровь, чуток поблёскивающую в скупом свете луны.. "Плохо..Нам ещё далеко, или можем отсюда стартовать?" Марк молча соскользнул со спины облегчённо вздохнувшего .."Попробуем..Но надо будет потом разобратся с этим...Сначала - череп. И та тварь, которая унеслась вдаль вместе с ним..Поймаем и узнаем." тон стал резким, злым, словно лай куцехвостых сторожевых псов, и инквизитор что-то резко и гортанно произнёс, взметая оба крепко сжатых кулака..И предусмотрительно закрывая глаза..Яркая вспышка на секунду осветила кровь, какая-то тень промелькнула на самом краю видимости.."Трупоед какой-то.." это была последняя мысль ансельма в этом мире, ибо в следующее мгновение он находился в своём родном мире..

---->Чёт.К селению Переброд

Отредактировано Марк (2009-09-08 21:59:05)

…В старом парке было тихо и холодно, а в одной из опустевших беседок со сломанными перилами и облупившейся краской ветер рассеяно гонял хоровод желтых листьев, будто не зная, чем заняться еще этой тоскливой бесконечной осенью. Скорбный шорох листьев, казалось, сливался в монотонную мелодию, слышную только для самых терпеливых наблюдателей, и на пустых асфальтовых дорожках таковых не наблюдалось, но кое-кто, чувствующий сейчас каждый звук в окрестностях, улыбнулся – этому шуршанию, и каким-то своим размышлениям… впрочем, то даже не была улыбка – у затаившегося сейчас даже не было губ, это только одна мысль об улыбке коснулась сознания, а потом что-то звонко хрустнуло в тишине, как будто некто огромный шутя разломил деревянную колоду.
Со стволом раскидистой старой липы творилось что-то не то. Кора воздымалась и колыхалась, а потом на ее поверхности проступило лицо диковатой дриады. Скалясь и выгибаясь, она выбиралась наружу – зрелище не особо приятное, но свидетелей тому было ничтожно мало. Только две голубогрудые сойки, взметнувшиеся из куста, только запоздалый осенний паук, переползавший растрескавшуюся асфальтовую дорожку, да одинокая старая ворона, видевшая все с ветки высокой березы.
Дриада шипела. У нее явно что-то не получалось, но тонкие руки, уперевшиеся в края зияющей трещины в стволе дерева, с неожиданной силой расширили ее, освобождая все тело – обнаженное и пахнущее древесным соком. Наконец, она сумела выбраться и неловко свалилась в листья, словно новорожденный олененок. Орехово-зеленая кожа странного существа, отдыхающего в груде сухих листьев в костюме Евы светлела, а ворохи зеленых гибких веток рассыпались в пряди иссиня-черных волос – несомненно, это колдовство могло бы обмануть даже настоящую дриаду, увидевшую бы в незнакомке сородича. Но метаморфозы шли, и, наконец, из всего, что отличало это создание от обычной человеческой девушки остались только чуть заостренные уши и несколько необычный разрез глаз.
Тяжело-то как шло…
Синевато-серые глаза, ставшие уже вполне осмысленными, медленно и придирчиво обшарили окрестности в поисках возможной опасности, но вокруг было все так же тихо. Поднявшись на ноги, девушка отошла в сторону, порылась в листьях под корнями замшелого черного пня и извлекла на свет шелестящий розовый пакет с какой-то нелепой рекламной надписью, переклеенный прозрачным скотчем. Вскрывать добротно заклеенную тару оказалось нечем и в ход пошли ногти и тихие ругательства сквозь зубы, но в конце концов, пакет был повержен и разорван напополам. Оказавшаяся внутри одежда все-таки казалась сыроватой, но с этим уже ничего не поделаешь и эльфийка – а больше незнакомке быть было просто некем, торопливо оделась. Минут десять спустя из парка, в котором в последнее время стало твориться подозрительно много чудес, вышла неприметная девушка в длинной серо-металлической куртке и, не торопясь, двинулась куда-то к окраине города. Все необычные черты лица маскировали крупные солнцезащитные очки, растрепанные волосы скрывал широкий капюшон и о необычном появлении незнакомки мог свидетельствовать только треснувший во всю высоту ствол старой липы, да брошенный у ее корней растерзанный пакет.
Но, даже оставляя такие явные следы, Ши не боялась. Инквизиция не любила эльфов, вынуждая их при въезде на территории людей платить неподъемные пошлины и преодолевать ужасно долгую бумажную волокиту; эльфы же, вообще никого не допускающие в свои владения, отвечали инквизиторам ледяным презрением и дипломатическими нотами в ответ на все выпады, но худой мир все же лучше, чем хорошая война, и два народа настороженно держались по разные стороны границы. Церковники вылавливали своих еретиков, кланы Перворожденных грызлись между собой, устраивая жестокие кровавые вендетты и все шло своим чередом. Единственным, что не могло понравиться не только эльфам, но и вообще никому, было то, что церковники цапнули себе целый огромный мир и не желали им делиться.
С одной стороны, Ши понимала своего короля, но с другой… такое, как ей думалось, сокровище, протравленное святой магией никому и даром не было нужно. У себя дома она могла бы слиться с любым деревом, а здесь едва отыскала хотя бы одно, да и то старая липа теперь погибнет – чтобы освободиться, эльфийка выпила из нее всю силу. К тому же здесь вообще не удавалась боевая магия… никакая, и она чувствовала себя из-за этого совсем уж неуютно. Когда-то ей пытались рассказать, почему так происходит и в чем загадка этого странного мира, но тогда юность еще бурлила в крови и Ши предпочла скучной лекции лазанье со сверстниками по диким яблоням в поисках мелких кислых плодов.

…В то утро она обошлась без машины; она почти догадывалась, куда идти, но все же предпочла проследовать по едва заметному, но ощутимому следу, колышущемуся в воздухе и неизменно тянущимся за любой достаточно сильной тварью Тьмы, что приходила в ее мир. Через час бодрой ходьбы инквизиторша оказалась у входа в старый парк и, достав сигареты, присела на первую попавшуюся лавочку и закурила, оглядывая окрестности. Маневр некроманта был прост до неприличия, но только то, что вышло ей навстречу, было вовсе не эльфом. Удивленно вскинув бровь, она загасила окурок об доски, выкинула его в урну – промахнулась и медленно поднялась.

...Человек приближался, а она быстро и уверенно считывала его, как открытую книгу. Память подтвердила, что это все же был не Снейк, да и куда некроманту так менять обличье... Всего лишь кукла. Кукла, у которой есть хозяин? Он так быстро научился?
Десять шагов.
- Приветствую. - Привычно собирая всю свою силу, Урсула чуть склонила голову - вся вежливость, на которую она была способна, - Меня зовут Ирина Ветлихина, паладин. У меня к вам будет пара вопросов, уделите несколько минут?

-----> Прибыл из своего логова.
"Ну и погодка..И зачем это я понадобился босу здесь?Вроде бы здесь будет какой-то чудик, которому я должен помогать?И почему с этим посылают меня?!Лучшего в своём деле, когда в городе творится всякая чертовщина!" Человек застыл статуей на опушке леса, чуть ли не слившись с тенями. Можно бы было подумать, что он прячется, если бы время не слишком неудачная позиция, прекрасно просматриваема со всех сторон.Правда и человек легко мог увидить кого угодно..Шач нащупал рукоятку своего пистолета, и улыбнулся.Оружие всегда действует успокаювающе.Даже если ты с ним не умеешь обращатся...А уж если умеешь

Слушая откровенный бред, что нес этот парень, Урсула хмурилась все сильней и сильней. У простых кукол начисто отсутствовала речь... раз их, по словам того же некроманта, вел череп, это было не так уж странно. Но это все же сохранило личность... причем едва ли не целиком.
Монахиня слабо разбиралась в некромантии и не совсем понимала, чем являлось то, что перед ней стояло, что еще больше раззадоривало любопытство и желание показать диковинную добычу спецам из управления, когда внезапно произошло то, что заставило ее резко изменить свои планы.
Мощный экзорцизм вымел всю тьму, что угнездилась в этом теле, безвольным мешком начавшим оседать на землю. У нее же самой сил осталось только на то, чтобы толкнуть парня с дорожки в кусты, чтобы он не раскроил себе череп об асфальт, после чего Урсула почти упала на скамейку, ловя воздух ртом и пытаясь справиться с ввинчивающейся в грудь болью.
Она... она ненавидела этот город, хранителем которого была поставлена. Ненавидела за всю его грязь, за его грехи, виснущие на ней самой, как репьи на бродячей псине, ненавидела за то, что он изменял ее... невозможно не измарать святость, оберегая такое, но все же это было ее. Эта земля принадлежала ей, паладину Господа, и она чувствовала ее как собственное тело. И сейчас где-то происходило то, из-за чего через эти узы, эту прочную заклятую связь, в нее хлестала боль, от которой хотелось тихо поскуливать, обхватив себя руками, что-то вроде задетого больного зуба... Откинувшись на скамейке, Урсула быстро и зло отправилась выяснять, что же стряслось в ее домене, растекаясь сознанием над городом, проверяя все сотворенные ею же сторожевые нити, которые она теперь, ни от кого не таясь, скрупулезно перетряхивала в поисках изъяна...
- У нас это читается как «пересечение». – Подсказал чей-то серьезный голос. – Тебя же учили.
…Нечто давно забытое, забитое в самый дальний уголок памяти, заколоченное там прописными истинами Церкви… оно отозвалось на этот голос и даже потянулось навстречу, потом была только холодная расчетливая ярость, которой она ударила как клинком, но тот, кто осмелился заговорить первым, кажется, совершенно не пострадал.
- Иди ко мне. – Негромко позвал он несколько мгновений спустя, - Найди меня, ведьма. Не бойся.
- Найду, можешь быть уверен.
- Я жду тебя…

Разговаривая по дороге с Шарчем Деус все больше и больше проникался к нему симпатией. Вот он - настоящий цепной пес инквизиции. Не кровожадный, обстоятельный и спокойный. Каменная глыба, а не человек.
Узнавая все больше и больше о мире, в который он попал, сотнику едва удавалось не выказывать своего удивления. Верхний мир отличался от нижнего настолько, насколько это было возможно. Самоходные машины, доведенное до абсолюта развитие техники. И, что больше всего успокаивало, огромная власть Церкви и Святой Инквизиции.

Едва они сели в машину, что-то затрещала, и небольшая коробочка возле водительского места начала изрыгать человеческую речь:
"Внимание, всему оперативному персоналу! Красный код! Повторяю, красный код! Немедленно выдвинуться в квадрат Б4 для получения подробных инструкций!"